Что такое аутизм? Как распознать аутизм?

Обратимся к диагностическим критериям. Установленным Всемирной Организацией Здравоохранения, и записанных в ДСМ-4 (диагностическое статистическое руководство). ДСМ предлагает следующее определение аутизма.

А. Общее количество показателей из разделов (1), (2), и (3) – (6); по крайней мере два показателя из раздела (1), и по меньшей мере по одному показателю из разделов (2) и (3).

1.Качественное нарушение в социальном взаимодействии, представленное по крайней мере двумя показателями из следующих:

а) заметное нарушение в использовании многообразных невербальных типов поведения, как-то: взгляд глаза-в-глаза, выражения лица, позы тела и жесты – с целью регуляции социального взаимодействия;

б) неспособность развития отношений со сверстниками, соответствующих уровню развития;

в) неспособность испытать радость от того, что другие люди счастливы;

г) отсутствие социальной или эмоциональной взаимности.

2.Качественное нарушение коммуникации, представленное по крайней мере одним из следующих показателей:

а) отставание или полное отсутствие развития разговорной речи (не сопровождающееся попыткой компенсации через такие альтернативные модели коммуникаций, как жесты или мимика);

б) у людей с адекватной речью заметное нарушение способности инициировать или поддерживать разговор с другими;

в) стереотипное использование языка или идиосинкратическая речь;

г) отсутствие разнообразной спонтанной игры или игры по социальной имитации, соответствующей уровню развития.

3.Ограниченные, повторяющиеся и стереотипные формы поведения, интересов и деятельности, представленные по меньшей мере одним из следующих показателей:

а) активная деятельность по одному или нескольким стереотипным и ограниченным типам интересов, которая является нарушенной либо по интенсивности, либо по направлению;

б) явная, настойчивая приверженность специфическим нефункциональным ритуалам или заведенному порядку;

в) стереотипные или повторяющиеся механические действия (такие как размахивание или вращение пальцами, руками или комплекс движений телом);

г) постоянные действия с частями предметов.

Б. Отставание или нарушенное функционирование хотя бы в одной из следующих областей, начавшееся до трех лет:

1) социальные взаимодействия; речь, используемая в социальном развитии;

2) речь при использовании в целях социальной коммуникации;

3) символическая или творческая игра.

По классификации ДСМ-4 (как и в МКБ-10), аутизм определен в категорию под названием «первазивные (общие) нарушения развития», между категориями «умственная отсталость» и «специфические нарушения в развитии».

Можно сказать, что при «умственной отсталости» развитие замедляется. Человек, страдающий умственной отсталостью, развивается в тех же направлениях, как вы или я, но медленнее. Его психический возраст всегда ниже, чем его хронологический возраст.

При «специфических нарушениях в развитии» мы наблюдаем замедленное или неправильное развитие, которое касается только одного конкретного навыка. Например, дислексия – научиться читать для такого человека необычайно трудно.

Самым важным признаком группы первазивных нарушений является то, что при этих нарушениях доминирующими являются трудности, связанные с приобретением когнитивных, речевых, моторных и социальных навыков.

Человек, у которого имеется первазивное нарушение развития, также может быть и умственно отсталым, но это совсем другая проблема, существующая независимо от первазивного нарушения развития. Термин «первазивное нарушение» указывает на то, что нарушено что-то глубоко внутри и это затрагивает человека в целом.

Что делает нашу жизнь по-настоящему осмысленной? Прежде всего это общение с другими людьми, интерпретация их поведения, творческое отношение к предметам, ситуациям и людям. Именно в этих областях люди с аутизмом испытывают самые большие трудности в своей жизни.

Если человек имеет комбинированные нарушения, такие, как трудности в развитии коммуникации, социальной интерпретации и воображения, и, кроме того, имеет серьезные проблемы в понимании того, что видит и слышит, то ярлык «аутист» не самое лучшее определение для этого состояния, так как имеет довольно ограниченное значение – «обращенный в себя», или «сдержанный». Истинная проблема таких людей намного шире, и это не просто отсутствие социального взаимодействия. ( Питерс Т. «Аутизм: От теоретического понимания к педагогическому воздействию»)

Психотерапевтическая работа с родителями аутичных детей показала, что истоки детского аутизма следует искать в истории жизни их родителей и еще нескольких поколений предков. Уже у прабабушек аутистов обнаружились нарушения материнских чувств, способности давать ребенку любовь, тепло, ласку, защиту, поддержку. Родовые связи напоминали собой матрешку, где каждое следующее поколение находилось внутри предыдущего. Это можно была наблюдать при работе с образами, отражающими состояние клиентов.

Никто полноценно не жил своей жизнью, поэтому личность оказывалась во многих аспектах недоразвитой. Родители не могли в должной мере напитать ребенка любовью, необходимой для его развития, вместо этого они ожидали, что дети будут их любить и о них заботиться. То есть дети были родителями своих мам и пап.

А из этого следует, что профилактикой детского аутизма может быть психотерапия будущих родителей, у которых в детстве наблюдались нарушения развития, особенно в сфере коммуникации и адаптации в социуме.

Почти у всех матерей аутичных детей, с которыми проводилась работа, была низкая самооценка, не было внятных убеждений, желаний, собственного мнения. Они считали, что не имеют права что-то просить, а должны служить другим, жили с мужьями, которые на них паразитировали или паразитировали сами, будучи социально беспомощными. Ни в одной семье не было взаимно удовлетворяющих, поддерживающих, дружеских отношений между супругами.

Рассмотрим несколько примеров психологической работы с родителями аутичных детей. Описание работы приводится с согласия клиентов.

1. Отец аутичной девочки.

Из беседы с отцом выяснилось следующее. «Я постоянно ощущаю, что на меня все навалилось, а я один». Родился переношенным с весом 4кг 300 г, родовая деятельность сама не начиналась, роды были вызваны и были длительными и тяжелыми. То есть ребенок рождаться не хотел.

В возрасте 6 лет, гуляя по лесу, провалился в глубокую яму с водой, очнулся уже в машине в одеяле. В детский сад не ходил из-за постоянных болезней. В школе с детьми «не заладилось», не знал, как общаться, был необщительным, замкнутым, ребята дразнили, обижали. Физически был слабо развит. Друзей у него никогда не было.

Последние 2.5 года клиент не работал и находился на содержании жены. Когда он пришел на терапию (по просьбе жены), то пожаловался, что у него нет сил, и он давно испытывает следующие недомогания: боли в желудке, головокружение, общую слабость, потливость, аритмию, тахикардию, скачки давления, бессонницу, сонливость, тремор рук. Все эти симптомы являются признаками нарушения работы вегетативной нервной системы.

Образом этого болезненного состояния был большой котел с красным месивом на огне. Ведьма в черной шляпе варит, помешивая, это красное с кусками мяса зелье, потом она разлила содержимое котла по четырем разным бутылкам и поставила их на полку. Я решила, что котел с красным месивом является образом матки с кровавым содержимым, я ведьма – образом Негативной Матери. Бутылки, вероятно, были менее опасными заменителями, уничтожающей плод матки, и каждая бутылка отражала какое-то состояние внутриутробного ребенка.

Клиенту удалось узнать у мамы, что «ей нельзя было беременеть, она всю беременность не работала, несколько раз подолгу лежала на сохранении, и с 5-ой неделе по 6-месяц у нее был «страшный» токсикоз с кровотечениями». Из полученных в терапии образов и рассказа клиента видно, что ребенок сильно пострадал в утробе и, и вероятно, получил предписание «Не живи!».

Поэтому я предложила разрешить содержимому первой бутылки (а далее содержимому остальных бутылок) стать живым.

Появился зайчик с морковкой, у него был большой живот, при этом у клиента заболел желудок. Зайчик хотел пить, и когда он попил, живот уменьшился. Как мы видим зайчик (плод в матке) испытывал голод и жажду, т.е. плоду не хватало питания.

Еще клиент почувствовал распирающую пустоту в груди. Пустота – это отсутствующие (возможно, вытесненные) чувства. Ему было предложено представить образ того, что должно было быть на месте пустоты – это было сердце. После того, как оно было соматизировано, принято в тело, пустота и распирание в груди прекратились, зайчику стало хорошо. Плоду не хватало не только питания, но и любви. Да и образ зайчика, обычно связан со страхом.

Когда разрешили содержимому второй бутылки стать живым, появилась крыса с острыми зубами в шляпе-котелке – ей тоже не хватало любви. Крыса символизирует отвергнутого озлобленного внутриутробного ребенка.

От клиента крыса получила любовь, принятие, заботу. После этого ей стало лучше, мех стал светлее, и крыса захотела съесть сыр. Когда поела, то захотела оказаться на солнечном лугу, там её мех стал белым, она стала поднимать голову и любоваться цветами. А это уже похоже на поведение довольного ребенка дошкольного возраста, хотя она не перестала быть крысой.

Из третьей бутылки появился толстый крот из мультфильма «Дюймовочка». На свет ему совсем не хотелось. Когда клиент идентифицировался с образом крота, то почувствовал, что вокруг темно, прохладно, а ноги скрючены и поджаты. А также ощутил тяжесть и боль внизу живота. Клиент сообщил, что в детстве у него был криптохизм (неопущение яичек). После того как яичкам было разрешено занять положенное место, крот захотел поесть, а затем вышел в кротовую нору на поверхность. Боль внизу живота прошла. Крот, конечно, тоже был образом ребенка в утробе, который испытывал боль и дискомфорт в нижней части тела. Он был уже большим толстым, но рождаться не хотел.

Когда разрешили содержимому четвертой бутылки стать живым, у нас появился маленький зеленый дракончик с большой головой и с маленькими крылышками, он был весел и бодр. Дракончик начал расти и стал большим черным драконом, который начал бегать и выпускать огонь из пасти (выражение гнева). Любой гнев (если он не является естественной защитной реакцией) изначально является гневом ребенка на мать за неудовлетворенные потребности, за нелюбовь, за отвержение.

Потом дракон съел теленка, сделал себе гнездо, свернулся клубочком и уснул. То есть, Дракон выпустил гнев, наелся и сделал себе хорошую матку. По-моему, часто появляющиеся в терапии образы Драконов и Дракончиков свидетельствуют о слиянии матери и ребенка, основанном на взаимном гневе и агрессии.

Так как проблемы отца были в основном связаны с его травматичным пребыванием в утробе, далее описывается работа с мамой, так же относящаяся к её внутриутробному периоду жизни.

Мама той же аутичной девочки.

Клиентке А. было предложено ощутить себя плодом в утробе своей матери, начиная с первого месяца беременности.

1-ый месяц.

Образом состояния в этот период было что-то круглое светлое без четких границ – это была пульсация в каком-то пространстве.

2-ой месяц.

Стало тяжело дышать, сдавливало горло, и было ожидание, как экзамена, решения.

Ощущение, что пульсация в мозге замедляется, засыпаешь и куда-то проваливаешься, падаешь. Это было похоже на смерть. Несмотря на то, что аборт не состоялся, ребенок был близок к смерти, ожидая уничтожения. Было получено предписание: «НЕ ЖИВИ!». Образом этого состояния стало чучело с головой из мешка, перевязанной веревкой. Мы разрешили чучелу стать живым, после чего оно превратилось в живого ребенка, и появилось ощущение, что сердце заново запустилось.

Мы видим, что родители девочки получили предписание «Не живи!», и оно было очень сильным. Это же предписание они передали своему ребенку. Аутичный ребенок не живет как личность, его как будто нет, тело есть, а «Я» нет. Взаимодействовать с людьми он может (если может) только через определенные роли, скопированные с конкретных людей, а чаще с персонажей мультфильмов или компьютерных игр.

Сходный взгляд на аутизм и его причины был обнаружен мной в книге немецкого автора Томаса Й. Вейса «Как помочь ребенку?». Томас Вейс является приверженцем антропософской лечебной педагогики (основатель – Рудольф Штейнер).

«Аутичный ребенок не вписывается в социальную структуру и не воспринимает самого себя, как личность. Именно этот феномен я считаю специфическим симптомом аутизма, проявляющимся в период между 2-м и 3-м годами жизни, т.е. тогда, когда здоровый ребенок впервые переживает свое «Я».

В это время малыш все еще живет в сказочном мире. Здесь двухлетний ребенок – хозяин и создатель. Этот мир – его рай. Полная зависимость от него одновременно означает его господство над своим миром. Внезапно в такое гармоничное и абсолютное бытие стремительно врывается переживание себя как личности: «Я», «Я есмь».

Добавлю от себя: «Если у ребенка есть предписание «Не живи!», с которым он согласился, то, мала вероятность того, что он сможет пережить, ощутить «Я есмь».

Необыкновенно важно понять, что ребенок в решительный, исходный момент своего развития еще далек от состояния так называемого «стягивания к центру» своего переживания и остальной части своего сознания. Фактически переживание собственного «Я» в возрасте двух-трех лет можно сравнить с таким сильным потрясением и удивительным, странным затруднением, которое ребенок практически не способен преодолеть. Излишне спрашивать, почему этот процесс не всегда протекает нормально и почему в этот период может возникнуть аутизм.

Детский аутизм чаще встречается в тех семьях, где (в первую очередь, это относится к матери) царит специфическая интеллектуальная атмосфера. Тем самым, инстинктивные, интуитивные материнские чувства ослабляются или подавляются этим интеллектуальным или сознательным усилием. [Я не могу согласиться с автором, что материнские чувства подавляются сознательным усилием. Материнские чувства ослаблены у многих матерей изначально – они сами будучи детьми не получили материнской любви и, поэтому им нечего дать своим детям. Одна мать сказала мне: «Я отношусь к ребенку, как к бизнес-проекту».] Мать начинает рассматривать потребность и зависимость от неё малыша с позиции долга, по-деловому, что не требует от неё особых чувств.

Подобная позиция может привести к уменьшению или полной потере охраняющей малыша любви, в которой он так нуждается, чтобы успешно выдержать период познания своего «Я».

Мы попытались интерпретировать детский аутизм как паническую реакцию, возникающую в тот момент, когда ребенок в возрасте 2-3 лет впервые осознает своё «Я». Если условия жизни в семье в виду специфических отношений неблагоприятны, если конституция ребенка ослаблена, либо если малыш болен, то переживание «Я» может оказаться не только сильным, возбуждающим, но и подавляющим, пугающим событием.

Вследствие панической реакции ребенок станет полностью избегать реализации своего «Я». Малыш, к примеру, начнет полностью искажать употребление местоимения «я», как будто это местоимение обозначает что-то другое или какого-то другого человека, или же ребенок будет говорить о себе «ты», либо будет называть себя по имени, словно он – это не он, а кто-то другой. Тот факт, что ребенку не удается зафиксировать переживание «Я» внутри себя самого, составляет, вероятно, сущность раннего детского аутизма.

Проанализировав все сказанное, мы поймем, почему ребенок избегает контактов с другими детьми. Ведь общение возможно только в том случае, если ты сам чувствуешь и переживаешь себя как человека.

Далее, то огромное пристрастие, с которым ребенок относится к миру вещей и техники, тоже можно рассматривать как своего рода бегство от себя самого, поскольку вещи никоим образом не напоминают ему о природе собственного «Я». Действительно, в неодушевленном мире можно развернуть и использовать свои таланты, способности, интеллект, умение делать что-либо руками; при этом у ребенка не возникает необходимости познавать самого себя, ему ничего не угрожает. Кажется, они создают ритуал из попытки придать человеческому бытию лишь механический или геометрический порядок, превратить живой, человеческий мир в мир предметов».

Обратимся к книге известного немецко-американского психоаналитика Бруно Беттельхейма «Пустая крепость. Детский аутизм и рождение Я».

«Каждый раз, заглядывая в глубины детской души, мы неизменно обнаруживаем там непримиримую ненависть, целиком подчиняющую себе ребенка. А за ней каждый раз скрывалась жажда любви, беспощадно попранная, но все еще тлеющая в глубине исстрадавшейся души; она глубоко подавлена и запрятана так, чтобы не допустить её прорыва в сознание, что причинило бы ребенку нестерпимую боль.

Когда аутичный ребенок приходит к убеждению о возможности изменения, когда оттаивают его эмоции, первыми «прогалинами» этой оттепели становятся гнев и слепая ненависть. Весьма вероятно, что освободившиеся чувства он тут же направит на единственный доступный ему объект – на самого себя, совершив попытку самоубийства. Таким образом, аутизм представляет собой еще большую крайность, нежели суицид; а суицид, или суицидальная попытка, в свою очередь, - это первый шаг в состояние активности.

Детский аутизм можно рассматривать, как состояние безысходности, когда не хватает энергии даже на то, чтобы покончить со всем этим, и когда, чтобы защититься от медленного пассивного умирания, такого, как, например, смерть в состоянии маразма, ребенок избегает любой деятельности».

Сон 1: «Я откашлялась, и что-то выскочило изо рта на пол. Это был толстый двухцветный червячок – одна часть была цвета свежей зелени, друга – коричневая. Я хотела выкинуть его, но червячок спрятался от меня под диван». По-моему, во сне она выплюнула (произвела из себя на свет) свою маленькую недоразвитую часть. При идентификации с этими частями, выяснилось, что коричневая половина была еле живой, и её жизнь нехотя поддерживала зеленая часть. Зеленая часть была похожа на свежую весеннюю зелень, а Коричневая – на пожухлую предзимнюю растительность. Мы разрешили Коричневой части пережить зиму и дождаться весны. Весной эта половинка превратилась в нежный цветок-подснежник.

А Зеленый червячок, увидев цветочек, залез на него и начал поедать листья. Клиентка сказала, что он съест только листья, а стебелек с цветком оставит, когда листья снова отрастут, он их опять съест. То есть, червячок разделился на появившуюся женскую или детскую часть (цветок) и недоразвитую паразитическую мужскую (зеленый червяк). М. сообщила, что именно такие отношения у неё с мужем – она его содержит, а он не берет на себя никаких обязанностей по дому. И они по очереди паразитируют друг на друге: он поедает все, что она с помощью терапии взрастила в себе, а когда она остается без сил, он не дает ей умереть, чтобы потом было чем питаться. Я предложила клиентке позволить образам мужской и женской части (Зеленому червячку и подснежнику) развиваться независимо друг от друга, не разрешая червяку поедать цветок, и спустя некоторое время предложить им повзрослевшим построить новые более гармоничные отношения. Но М. сказала, что её устраивают такие отношения, и что если червячок рядом, цветку «не так одиноко – кто-то теплый и живой рядом, а листьев ему не жалко».

Можно вспомнить более ранний сеанс, когда образом её части личности, которая «Не хочет жить», была Тетя-туча (накопленные невыплаканные слезы). Мы разрешили Тете-туче выплакать свои слезы, она плакала, становилась легче и поднималась вверх к небесам все дальше от Земли.

В конце концов, от неё остался только бесплотный дух, который, по словам М., уже раздал другим весь свой жизненный ресурс и делать ему на Земле больше нечего. Она считает, что так и устроена жизнь – отдать все другим и умереть. Мои высказывания о том, что у человека могут быть свои цели и желания, а не только служба кому-то, вызвали полное неприятие.

На этом я решила закончить терапию, результатами которой были:

- прекращение любовной зависимости,

- её аутичный ребенок начал говорить,

- успешное развитие своего бизнеса.

В ходе дальнейшей беседы М. сказала, что она хотела бы от терапии:

1) Возвращения внутренней силы, которая была у нее когда-то в юности,

2) Она совсем не хочет затрагивать в терапии тему женственности и мужественности, материнства, отношений с родителями и своего детства.

На этом мы и закончили. Конечно, она не хотела затрагивать наиболее травмированные и неразвитые части своей личности: Внутреннего ребенка и Материнскую часть. Она сама признает, что ей нечего дать своему сыну, что она не испытывает к нему материнской любви, не скучает по нему. То есть ребенок не получает того, что ему необходимо для полноценного развития.

Два месяца спустя М. позвонила и рассказала еще один сон 2.

«Мы отмечаем день рождения сына. Он выбегает на улицу, я выхожу за ним и вижу, что его полностью кастрировали. Это сделал мужчина, он говорит, чтобы я не переживала, потому что так ему будет лучше». Она проснулась, потом опять заснула и увидела еще один сон, где у нее уже была дочь, а не сын, но она куда-то пропала. Ее Внутренние мужчины – один кастрированный, другой, который кастрирует. Этот сон отражает её реальное «кастрирующее» поведение в отношении мужчин, она дает им понять, что она больше мужчина, чем они, поэтому мужественные («не кастрированные») мужчины не хотят поддерживать с ней отношения.

Результаты Терапии у родителей девочки:

- девочка начала ходить в детский сад, стала спокойнее, начала отвечать на вопросы,

- мама стала более женственной, полюбила платья,

- родители начали заниматься открытием интернет-магазина,

- у мамы прекратились боли в животе.

Отзыв мамы: На занятия к Ирине Сергеевне пришла ради ребенка. Ребенок с особенностями развития – аутичный спектр. Я знала, что меняются родители – меняется ребенок. Но теперь понимаю насколько легче и лучше стало мне самой, и ребенок стал меняться. Он стал адекватней, эмоциональней, общительней, во многом изменился к лучшему. Ребенок, конечно, занимается со специалистами (нейропсихологом, логопедом и др.), но с начала моих занятий его динамика развития идет быстрее и качественнее других детей в группе, и он значительно ближе к норме развития, хотя другие дети в группе на 1-2 года занимаются дольше нас. Сама же я два года мучилась от приступов желчного пузыря и поджелудочной железы. После нескольких занятий с Ириной Сергеевной у меня не было уже несколько месяцев ни одного приступа. Притом, что я уже не так строго соблюдаю диету и ем то, от чего раньше все болело, а теперь нет никакой боли. Я не ожидала, что наше подсознание так может действовать и что это можно изменить с помощью психотерапии. У меня также изменилось многое в личной жизни, изменилось мое отношение к жизни в целом, к людям, к обстоятельствам, к себе самой. Стало проще жить. Я только сейчас в 32 года поняла, что в детстве у меня были неврологические нарушения и, что все проблемы: неусидчивость в школе, частая смена места работы, трудности социализации – напрямую с этим связаны. И если бы в детстве я занималась с психологом, жизнь сложилась бы иначе, и многих проблем просто не возникло бы, в том числе и с ребенком. Я поняла, что многое во взрослой жизни идет из детства и это отражается на всей нашей жизни и часто от этого страдают наши дети. Поняла, как важны занятия с хорошим психологом в детстве, или до рождения детей, или хотя бы сегодня и сейчас. Ирина Сергеевна вдумчивый и грамотный специалист, готовый помочь в решении психологических проблем. Я очень благодарна ей за помощь и позитивные изменения в моей жизни и жизни моего ребенка.